"Ночь искусств" на кануне Дня народного единства мы символично связали с открытием международной художественной выставки. В программе вечера было: открытие и презентация выставки, работа художника Светланы Фаст, которая провела мастер класс рисования и лепки из пластилина. Также посетителей порадовала ночная экскурсия по музею.
Наиболее ярко об открывшейся в музее выставке пишет сама госпожа Хольм:
«Когда в начале 1991 г. я переехала как постоянный корреспондент по культуре "Франкфуртер Альгемайне Цайтунг" в Москву, я сразу попала под шарм "высокого" стиля советского искусства, особенно его классического периода 30-ых и 40-ых годов. В нем я видела искреннее стремление к высокому, причем с юным задором и мускулистостью, и, к тому же, с честной восторженностью античностью. Я до сих пор люблю наивную свежесть этих картин и фигур, не смотря на то, что мне, конечно, ясно идеологическое безумие той эпохи, которое, отчасти, ощущаться в этих вещах. Но это, мне кажется, был настоящий языческий порыв, попытка создания нового героя по "улучшенным" древнегреческим мерилам, в котором, я вижу больше жизненной правды, чем в немного салонном неоклассицизме в Германии того же времени. Я, конечно, не жила в эпоху тоталитаризма, хотя мои корни в лице родителей и дедов уходят туда, но через это искусство я могу приобщаться к его магии и одновременно от этой магии освободиться. Картины и фигуры приобретались в девяностые годы в Москве и в Петербурге. Их авторы - исключительные мастера своего дела, хотя и не имениты. Плафон "Дружба народов" архитектора Александра Миняева является эскизом для здания в Сочи, он замечательно создает атмосферу высокого неба и ощущение у зрителя, что он падает. "Оборона Севастополя" А. Васильевой (40-ые) вдохновляла меня к упорному труду в своем кабинете. В картине художницы есть что-то совестливое, почти дидактическое, в хорошем смысле. В ней отсутствует истерический надрыв некоторых картин того времени, как, например, в почти болезненном большом рисунке "Выезда колхозников на работу" (30-ые) с флагом и под радостные пляски, или в гобелене обильного "Урожая" (30-ые), где дети ликуют и женщины по округлости соревнуются с тыквами. которые осыпают поле. Зато эти работы передают смесь истерического восторга и страха, который, как я считаю, является сутью той эпохи, которая мне представляется ядром 20-го века. В картине "На току" физически передается жар, пыль июльского дня, и одновременно физическая радость работать вопреки этому. Послевоенная "Береза" (?) поет утопическую песню о "мужском" прогрессе, олицетворенном трактором и заводом, который идеально гармонирует с природой, представленной по-женски грациозной березой.
Год тому назад мне стало известно, что мне приходится покидать Россию. Идея передать эти картины, с которыми Валерий и я жили долгие годы, в музей пришла, когда я представляла себе их в Германии. Они бы там существовали, как будто без корней и, наверное, потеряли бы часть своего обаяния. Одновременно я думала о провинциальных русских музеях, которые я так полюбила во время моего пребывания в России, которые меня научили, что русское искусство можно понять только в них и которым я посвятила книгу "Рубенс в Сибири". Тогда появилось желание, оставить их в Шилово, с которым меня связывает так много, и чей музей на моих глазах так замечательно развивался, чтобы люди там могли бы тоже ими вдохновляться. Мы с Валерием хотели, чтобы вдобавок к прекрасному краеведческому и историческому отделам в этом музее открылся и художественный отдел. Я убеждена, что только с искусством у нас есть будущее.
Надеюсь, Вы посетили нашу выставку, или Вам это еще предстоит сделать, но так или иначе мы искренне надеемся, что она будет, пусть маленьким, кирпичиком в здании единения разных эпох и народов».
В мероприятии приняли участие более 200 человек.
